Правила ближнего боя
Сегодня среди тех, кто еще не связан с бизнесом, каждый второй, если не каждый первый, обязательно собирается с ним связаться в необозримом будущем. Просто на данный момент он вынужден отложить эту «связь» на некоторое время по разным «уважительным» причинам: кто-то заканчивает учебу, а кто-то уже закончил учебу, но решил, что этого мало – пошел на второе высшее. Кто-то вынашивает план действий, а кто-то уже выносил план, но ищет спонсоров. У кого-то есть и спонсоры и деньги, но нет сил – оторвать задницу от дивана и заставить себя делать хоть что-нибудь. А тот, кто уже закончил учебу, выносил план, нашел спонсоров и оторвал задницу, вдруг наткнулись еще на одну проблему…
Конкуренция – самый больной вопрос современности. Для кого-то это вопрос принципиальный: «Победа любой ценой!». Этим «Наполеонам», в основном, и принадлежат самые большие пироги. Они считают себя белой костью. Они привыкли к власти. Они привыкли быть наверху и презирают, как тараканов, выскочек – маленьких, но настырных, что постоянно возникают из ниоткуда и всячески пытаются откусить кусочек от большого порога. А маленькие выскочки мечтают быть генералами. Они ненавидят пузатых владельцев больших пирогов. Для них конкурентная борьба – вопрос выживания. Они знают, что им не победить в этой войне, но рассуждают так: «не съем, так надкушу, отгрызу, отщипну, хоть чуть-чуть, хоть маленечко, да испорчу жизнь этим разжиревшим борцам сумо». И эти маленькие «грызуны» так начали допекать владельцев больших пирогов, что «большим» людям пришлось пойти на «нечеловеческие» жертвы, то есть – переступить через собственные амбиции. Им пришлось забыть о междуусобных распрях и пойти на сближение с равносильными борцами-конкурентами, дабы выработать совместный план борьбы с «грызунами»…
* * * * *
Иду по улице пешком. Вчера сдал свою машину в ремонт и вступил в ряды пешеходов. Теперь водители крутят мне пальцем у виска, когда я, засматриваясь на рекламные шиты, перебегаю дорогу в неположенном месте и в неположенное время.
На рекламных щитах все чаще стали появляться запрещенные законом слова «самый» и «лучший». Видать, конкуренция сильно допекает предпринимателей, раз они идут на определенный риск, нарушая закон. Для знающих людей в рекламе словосочетание «самый лучший» означает просто – «самый наглый». Но погоду в любой стране делает большинство, а большинство реагирует на внешние раздражители не логикой, а условными и безусловными рефлексами, поэтому риск «самых наглых», чаще всего, с лихвой окупается.
– Не может быть! – Слышу я знакомый голос. – Гоша Неворовский идет пешком! – Это был Костя – дизайнер из фирмы «Печатное дело». – Что случилось с твоим конем?
– Что б он сдох, этот конь… что б он жил на одну зарплату… лишь бы только эта зарплата была не моя. Последнее время я только то и делаю, что работаю на этого коня. За два года на его ремонт ушло денег в два раза больше того, во что он мне обошелся при покупке.
– Обычное дело, когда покупаешь подержанную и к тому же прилично потрепанную иномарку.
– А где взять денег на приличную и непотрепанную?
– Да-а… классический вопрос! – Костян вдруг нахмурился. – Жизнь дорожает, а денег больше не становится. Конкуренты оборзели. Последнее время нет от них никакого житья. Представляешь, сняли себе офис прямо напротив нашего. Мы, понимаешь, расклевали точку, а они, пожалуйста, на все готовенькое. За рекламу ведь платить не надо – народ идет проторенной дорожкой и процентов тридцать-сорок заворачивает на их здоровенную дурацкую вывеску. Хоть съезжай на другое место…
– Ага, сейчас тридцать-сорок процентов достается им, а съедешь – им достанутся все сто! И где гарантия, что на новом месте к вам не присосется еще парочка вампиров…
– Во-во, точно, вампиры, самые настоящие кровососы тупые и безмозглые – подсели на теплое место, сосут кровушку и думать не надо…
– На счет вампиров – это не моя мысль, это Толстяк называет вампирами подобных предпринимателей. Кстати, у него наверняка «в заначке» есть пара-тройка способов борьбы с этими «тварями». Давай зайдем к нам в офис, обрисуешь ему ситуацию, может он чего-нибудь и подскажет.
– К сожалению, мне сейчас некогда. Да и вообще, подобные вещи должны решаться «на высшем уровне», а я кто – просто дизайнер. Если у твоего шефа действительно есть способ борьбы с вампирами, пусть позвонит моей Гжелке, думаю, за стоящий совет, она может даже заплатить.
«Гжелка» – это Костина директриса, Анжела Сергеевна, наш постоянный клиент. Я решил, что Толстяка наверняка заденет за живое тот факт, что плодами нашей рекламы пользуется какое-то третье лицо, не заплатившее нам за это ни копейки. Так оно и случилось. Услышав от меня про новых соседей Анжелы Сергеевны, Толстяк нахмурил брови и ушел в глубокую медитацию. Созерцая внешние проявления его мыслительного процесса, я буквально слышал из «астрала» крики и писки вампиров, сгорающих в праведном гневе Леона. Через двадцать минут, закончив, наконец, таинственное мыслительное творчество, Толстяк открыл глаза и выронил из своего рта «жемчужину» логической мысли:
– Любовь!
Всего одно слово! Нет, воистину, привыкнуть к Леону невозможно. Нет, не торопитесь читать дальше. Вы только попробуйте найти хотя бы одно логичное, да пусть даже абсолютно нелогичное, но объяснение – при чем тут слово «любовь»?!
– Что такое любовь? – задаю я глупый вопрос, и только позднее понимаю, какую пищу для сарказма ему подбросил.
– Что такое любовь, говоришь, – подхватил Толстяк…
– Стоп, стоп, стоп… – решительно прерываю его я, зная наперед все, что он может высказать по этому поводу в мой адрес, и тороплюсь исправиться. – Я имел ввиду – при чем здесь любовь?
– Ты ведь знаешь, я не верю во Христа, но с некоторыми его заповедями все же знаком и считаю, что, в некоторых случаях, они могут быть очень даже полезными.
– Например, для борьбы с вампирами?!!! А-а-а, вспомнил, я видел это в каком-то боевике – нужно взять серебряный крест и заехать этим крестом вампиру промеж глаз, а потом посыпать солью…
– Нужно взять немного серого вещества, что встречается иногда у некоторых людей в голове, и немного подумать. Например, какую заповедь Христа знают все люди, но почти все не согласны с тем, к чему она призывает?
– Не укради.
– Холодно.
– Не прелюбодействуй.
– Теплее.
– Сдаюсь.
– Если тебя ударили по одной щеке – подставь другую.
– Вот, точно – никогда с этим не соглашусь! Так это и есть наше волшебное средство от вампиров?! Тогда оно должно звучать так: если у тебя выпили кровь из левой артерии – подставь правую!
– Если у тебя, Гоша, выпить кровь из левой артерии, то ты уже ничего не сможешь подставить, а скорее «представишься». У нашей Гжелки, насколько я понял, кровь еще не всю выпили, а только присосались. Так что давай, пока она еще не совсем потеряла способность передвигаться, привози ее сюда – будем «читать библию»…
– Аминь. – Я взял телефонную трубку и позвонил в «Печатное дело». – Анжела Сергеевна?
– Да, Гоша. – Узнала она мой голос. Я собрал всю иронию, какая у меня была, и продолжил:
– Я звоню по поручению Леона. Он хочет поставить свечку за упокой ваших новых соседей, только не знает в какой церкви это сделать и хочет с вами посоветоваться по этому вопросу. Лично я считаю, что эффективнее было бы вставить свечку в другое место, и еще лучше паяльник, но у Леона несколько иные взгляды на конкурентную борьбу, поэтому он приглашает вас, цитирую его слова, «почитать библию»…
– Анжела Сергеевна, – не выдержал Толстяк, схватив параллельную трубку, – Гоше сегодня приснился плохой сон, он до сих пор находится под впечатлением, поэтому изъясняется несколько витиевато. На самом деле речь идет о том, что некоторые ваши соседи не знают золотого правила: «Кто не платит за рекламу, тот расплачивается!» И стоило бы в связи с этим провести некоторую просветительную работу в их рядах.
– Вы знаете, Леонид Николаевич, это такие наглые субъекты, что Гошин «паяльник» действительно, наверное, единственно возможное эффективное средство. Меня уже давно подмывает нанять за деньги «мальчиков», чтобы они наведались в гости к этим соседям и слегка поучили их деловой вежливости.
– Анжела Сергеевна, мы живем в такой стране, где агрессивность только возбуждает противника на подвиги. Чем больше ненависти вы выплескиваете в их сторону, тем мощнее обратная волна конкурентного натиска. Я предлагаю вам применить совершенно иную тактику… но это не телефонный разговор. Могли бы вы заехать как-нибудь к нам в офис на чашечку кофе?
– Хорошо, вы меня заинтриговали.
* * * * *
Точно «борцы сумо!» – думал я, глядя на Толстяка и Гжелку. «Матерая баба», говорят про таких, как Анжела Сергеевна. Несмотря на довольно приличный вес, она была очень подвижна, а в глазах было столько силы и энергии, что, боясь превратиться в кучку пепла, я невольно избегал пересекаться с нею взглядом.
Однако, в том-то и заключается парадокс, что именно такие «матерые» и сильные женщины, привыкшие усмирять и покорять подчиненных крутым движением одной брови, как правило, совершенно теряются, встречая на своем пути абсолютную и беспринципную наглость.
Я смотрел на Гжелку и не узнавал ее. По всему было видно, что она совершенно потеряна и выбита из колеи.
– Я, конечно, погорячилась, когда сказала про крутых мальчиков. – Анжела Сергеевна рассеянно смотрела в окно. Толстяк был единственным человеком, перед которым она пасовала и отводила взгляд. – На самом деле, – продолжала она, – у этих, как вы говорите, вампиров – крутая «крыша». Поэтому, действительно, остается только идти в церковь и ставить свечку за упокой былого благополучия…
– А вы точно уверены на счет «крыши»? – задумчиво спросил Толстяк.
– Да. У меня свои очень надежные источники информации.
– И кто же и у них «крыша»?
Услышав ответ на этот вопрос, я закусил губу и начал ерзать на стуле, предчувствуя недоброе.
– А ваши соседи знают или догадываются о том, что вы знаете про их «крышу»? – я почувствовал по тембру голоса Толстяка, что он уже начинает программировать какую-то свою игру.
– Кроме меня, об этом никто не знает, даже работники моей фирмы. – В ее голосе явно чувствовалось удивление. – А какое имеет значение – знает об этом кто-то или нет?
– То, что мы, якобы, не знаем про «крышу», спасает нас от первого удара. Потому что сначала должно последовать предупреждение. Если бы «крыша» знала, что мы знаем, тогда сразу был бы удар, а так, по правилам, должно сначала последовать предупреждение.
– Во-первых, – засомневалась Гжелка, – эти люди навряд ли придерживаются каких-либо правил, а во-вторых, какая разница сразу будет удар или чуть-чуть погодя?
– Данный вопрос в финансовом смысле не настолько крут, чтобы сразу рубить наотмашь без предупреждения. При любой «крутизне крыши», нанесение серьезного удара – это определенный риск. Из-за такой мелочи они не станут напрягаться. Поэтому удара не последует – это точно. Но, после того как мы получим предупреждение и «не одумаемся», будет уже совсем другой расклад. И в целях безопасности нельзя уже будет делать то, что пока еще сделать можно.
– И что вы собираетесь сделать?
Но Толстяк ответил вопросом на вопрос:
– Мне пока еще ни разу не приходилось бывать в вашем офисе. Как далеко он находится от центрального входа в здание?
– Достаточно далеко.
– Дверь в офис находится в узком коридоре или в просторном холе?
– В коридоре.
– Посетители подходят к вашей двери с двух сторон или с одной?
– Не поняла. – Анжела Сергеевна была в замешательстве, явно не находя смысла в череде странных вопросов.
– Если стоять спиной к вашей двери, то с какой стороны обычно подходят к офису посетители?
– Они всегда подходят слева, потому что справа тупик, там закрытая дверь, ведущая на пожарную лестницу.
– Значит, для посетителей ваша дверь находится направо по ходу движения. – Не то спросил, не то сделал утверждение Толстяк.
– Ну… да.
– А сколько поворотов от центрального входа совершают ваши клиенты, добираясь до вашего офиса?
Гжелка внимательно посмотрела на Толстяка, потом ухмыльнулась, подумала мгновение и, пожав плечами, ответила:
– Ну, три. – Ей явно стало забавно, чем все это закончится.
– Замечательно. – Толстяк удовлетворенно щелкнул пальцами, оставаясь по-прежнему сосредоточенным. – А сколько из них «направо»?
– Два!
– Прекрасно! Просто чудесно! Пока нам не сделали предупреждение, у нас есть право на один ход. А два поворота «направо» – это большая удача. Это позволит двадцать потерянных процентов развернуть слева направо…
Толстяк замолчал и принялся сосредоточенно грызть ноготь, а мы с Гжелкой переглянулись, улыбаясь друг другу уголками губ – как бы спрашивая: «Ты что-нибудь понимаешь? Лично я – нет!»
– При чем здесь два поворота направо? – спросила Анжела Сергеевна, не выдержав затянувшейся паузы.
– «Право» в подсознании людей имеет положительное значение, а «лево» – отрицательное. Вот поэтому я и говорю, что два из трех – это удача – положительного больше, чем отрицательного. Нам только необходимо из подсознательного вытянуть это «положительное» чуть-чуть поближе к уровню логики.
Толстяк по-прежнему сосредоточенно грыз ноготь и разговаривал, похоже, больше сам с собой, чем с нами.
– Необходимы какие-то внешние раздражители, какое-то символы, чтобы фиксировать в сознании посетителей положительное направление.
– И что это за раздражители? – По-моему Гжелка начала раздражаться без всяких символов.
Толстяк перестал грызть ноготь и хрустнул пальцами. По всему было видно, что он принял какое-то решение:
– Так. Необходимо изготовить четыре вывески. – Толстяк сделал паузу и устремил взор в пространство над нашими головами, наверное, представлял, как это будет выглядеть. – На двух должно быть написано: «КАЧЕСТВЕННАЯ ПОЛИГРАФИЯ НАПРАВО». На третьей будет написано просто «КАЧЕСТВЕННАЯ ПОЛИГРАФИЯ» и нарисована стрелка, указывающая направо. А четвертая должна быть по размерам один к одному, как у ваших соседей… содержание произвольное… только ваша вывеска должна быть более красивой, более солидной, более качественной. – Толстяк замолчал и уставился в наши удивленные физиономии. Поняв, что мы ничего не поняли, продолжил. – Первые две вывески, сами понимаете, вешаются на двух правых поворотах, третья прикрепляется к потолку и висит прямо посередине между вашим офисом и офисом соседей, а четвертая рядом с вашей дверью.
– И что? – спросила Гжелка, не прочувствовав «гениальность» стратегии.
– И все! – Невозмутимо отозвался Толстяк. – Если вы это сделаете, возвращение двадцати процентов потока посетителей вам обеспечено. – И хитро прищурившись, продолжил. – С юридической точки зрения мы поступаем вполне законно, а вот с точки зрения «крыши» это будет очень даже «борзо» с нашей стороны… достаточно «борзо», чтобы они проявили себя и сделали предупреждение.
– И что дальше? – Продолжала недоумевать Анжела Сергеевна.
– Надо посмотреть – какая будет реакция, а потом уже предпринимать дальнейшие действия. Сейчас делайте то, что я сказал…
Мое беспокойство насчет «крыши» оказалось не напрасным. Реакция случилась на второй день после того, как Гжелка выполнила указания Толстяка относительно «внешних раздражителей». «Крыша» действительно пришла в раздражение и…
* * * * *
– Здравствуйте, здравствуйте, добрый день! – пролепетало странное существо, «заползая» в наш офис. Маленький квадратный человек с крысиными глазками и с какой-то невероятной нечеловеческой походкой «прокатился» по офису, остановился посередине и продолжил свое тихое воркование. – Как у вас тут уютно… как красиво… какие замечательные рыбки! – Незнакомец всплеснул руками, глядя на аквариум. – Вы знаете, очень много хорошего слышал о вашей фирме… решил зайти, полюбопытствовать… очень уютно… аквариум… пальма… какая карта! – вдруг, неожиданно воскликнул странный коротышка, как будто только сейчас заметив огромную, почти во всю стену, карту. Резко развернувшись, незнакомец произвел какой-то умонепостижимый мах руками прямо у меня перед носом и… телефон-аппарат с моего стола полетел на пол.
Мы все, как завороженные, открыв рты, наблюдали за происходящим. Никто не проронил даже звука. Поведение маленького человечка было настолько необычным, просто нереальным, что весь офис сидел оцепеневший, замороженно глядя на причудливые движения насекомообразного пришельца. Отскочив от упавшего аппарата, коротышка истошно завопил:
– Ох, простите, какая досада. Я такой неуклюжий… Вечно от меня одни неприятности… Ради бога извините! – произнося скороговоркой все это, незнакомец пятился назад, театрально обхватив голову руками.
Далее вообще началось невообразимое. Запнувшись об совершенно ровный пол, странный гость, пытаясь устоять на ногах, сделал неуклюжий прыжок и ударился задом о стол менеджеров. Нелепо изогнувшись, незнакомец совершил еще одно причудливое движение своим телом и… со стола менеджеров на пол полетел монитор.
– Ой, ой, ой! – Истерично заголосил неуклюжий коротышка и, глядя на упавший монитор, как на неожиданно обнаруженного покойника, с удвоенной скоростью начал пятиться задом по направлению к аквариуму. Тут Толстяк вышел из оцепенения и проявил чудеса физической сноровки. Он резко вскочил на стул, потом на стол и, сшибая канцелярские принадлежности, проскакал по всем столам и грузно спрыгнул на пол, отрезав незнакомцу путь к аквариуму. Выставив руки вперед, Толстяк остановил разбушевавшегося посетителя, схватив его за плечи. Коротышка резво развернулся на сто восемьдесят градусов и запричитал пуще прежнего:
– Ой, простите. Я такой неуклюжий. Извините, я не хотел…
Во всей череде этих невероятных событий самым невероятным было то, как на это отреагировал Леон. И дело даже не в том, как шустро он прогарцевал через весь офис по столам, а то, как вежливо он улыбался незнакомцу, чуть было не разрушившему все имущество нашей фирмы и как добродушно похлопывал коротышку по плечу, провожая его до выхода.
– Ничего страшного, – успокаивал чудака Толстяк, – старый севший монитор. Я давно уже собирался его поменять на более современную модель. Не переживайте, всякое бывает… – и так далее и тому подобное. Однако, после того, как Толстяк проводил гостя и прикрыл за ним дверь, улыбка с его губ моментально слетела. А меня ждало еще одно потрясение – в щель еще не успевшей закрыться двери я увидел, как таинственный незнакомец хитро скривился и высунул из своего рта длинный как у собаки язык!
Леон сделал глубокий вдох и продолжительный выдох так, как будто бы с его плеч свалился многопудовый груз, и принялся вытирать со лба пот, хотя было далеко не жарко. Вернувшись на свое место и еще раз облегченно вздохнув, глубоко задумался. Прошло пять минут гробового молчания, прежде чем я решил нарушить тишину:
– Странный субъект. С таким характером тяжело, наверное, ему по жизни приходится…
– Тяжело приходится тем, кто попал в его поле зрения. – Резко оборвал меня Толстяк. – Да-а, ожидал увидеть кого угодно, только не его.
– Ты что, его знаешь?
Леон неприятно скривился.
– Это был Паук собственной персоной!
– Паук? – Удивился я, вдруг осознав, на что именно была похожа необычная походка незнакомца. – По-моему я тоже где-то что-то про него слышал.
– Это профессиональный киллер. Только, в отличие от обычных убийц, этот киллер очень своеобразен. Можно сказать, просто уникален. Его конек – несчастный случай.
– Это как?
– Это профессиональное убийство, замаскированное под несчастный случай, только случай этот, естественно, далеко не случайный, а очень хорошо, я бы даже сказал, гениально подготовленный. Этот человек не стреляет в людей, не режет их ножом, не сворачивает им шею. Услуги Паука стоят бешеных денег, но зато его «клиенты» уходят в мир иной всегда без скандала – вследствие естественных, в кавычках, причин – разбился в автомобильной катастрофе, погиб вследствие взрыва бытового газа, ударило током, утонул, купаясь в речке и т.д. и т.п. Паук – своеобразный ниндзя, он знает множество хитростей медицинского толка, он владеет множеством тайных наук. Его «клиенты» иногда погибают от сердечного приступа или кровоизлияния в мозг…
– Постой, постой. – У меня по спине пробежал холодный пот. – С какой стати столь значительную личность занесло к нам в офис? И почему ты так уверен, что это был именно Паук?
– Потому что мы уже с ним встречались. Потому что эти «волшебные» прыжки по нашему офису – спектакль, от начала до конца. Это был концерт по заявкам для будущего клиента. Паук пришел сюда с единственной целью – сделать предупреждение. Это уже второе за мою бытность предупреждение, сделанное мне Пауком. И мне это начинает надоедать. Пора прекращать эту порочную практику.
– Ты знаешь, может, мне и почудилось, но этот насекомообразный киллер, уходя, кажется, показал тебе язык.
– Да, это его коронная выходка, это его визитная карточка – показывать клиентам язык – таким вот весьма необычным образом он объявляет им приговор…
– Так что же это было, все-таки, приговор или предупреждение?
– Пока Пауку было приказано сделать только предупреждение.
– И все-таки он показал язык!
– Да, но ты увидел это чисто случайно. Это был «условный» приговор. Паук догадывается, что на этот раз предупреждение меня не остановит. И он показал язык «втихушку», полагая про себя, что схватка двух «монстров» теперь-то уж точно состоится!
– Фигня какая-то происходит, Леон, буря в стакане воды! «Приговор», «схватка монстров» и все из-за какой-то дурацкой вывески. Или, может, я чего-то не догоняю?
– Это не буря в стакане воды, Гоша, а дым вперед паровоза. На самом деле, ничего страшного пока не произошло. Просто джентльменский обмен «любезностями». Мы «случайно» повесили четыре вывески, они «случайно» разбили нам монитор. Никто не хмурит брови, никто не грозит пальчиком, никто не топает ногами. Все случилось, как я и предполагал. Мы имели право на один шаг, нам этот шаг простили, но «поставили на вид».
– И что дальше?
Толстяк с полминуты гладил ладонью свой бритый затылок, потом изрек:
– Пришло время снова «читать библию». Звони Гжелке…
* * * * *
– Любовь, Анжела Сергеевна, это не только высокое и прекрасное чувство, но и довольно эффективное средство для нейтрализации конкурентов. – Философствовал Толстяк перед весьма немногочисленной публикой, я да Гжелка. – Как я уже говорил, агрессивность только возбуждает противника на подвиги. Глядя иногда на взаимоотношения некоторых взрослых людей, я вспоминаю, как мы с пацанами ходили за угол школы «махаться». Пацаны ведь не умеют бросаться в драку сразу – им нужно себя хорошенько раззадорить. И они начинают потихонечку толкать друг друга в грудь и выкрикивать: «Ты че?!», «А ты че?!», постепенно все больше и больше распаляясь. А представьте на миг, что если б один из парней вдруг перестал толкаться, улыбнулся в ответ на очередную оплеуху и сказал совершенно серьезно: «А я тебя люблю». Второй парень, скорее всего, в ответ покрутит пальцем у виска, но, будьте уверены, агрессивность его моментально развеется, как дым на ветру.
– Вы предлагаете, чтоб я со своим соседом по офису прыгнула в кроватку, что ли? Он не в моем вкусе…
– Не надо прыгать ни с кем в кроватку, Анжела Сергеевна. Крутые парни сделали нам «оплеуху» и пусть теперь думают, что их «профилактическая» деятельность дала результат. Завтра вы зайдете к своему соседу в гости и попросите у него прайс-лист. Он, естественно, задаст вопрос: «На кой ляд вам сдался наш прайс-лист?». А вы ему очень так душевно ответите: «Понимаете, мои дизайнеры не все умеют делать из того, что требуют наши клиенты. Вот я и решила, раз уж вы есть рядом, может, некоторых клиентов перенаправлять к вам…»
– Бред какой-то. Мои дизайнеры прекрасно справляются с любой задачей…
– Не горячитесь, Анжела Сергеевна, и не торопитесь. Однажды, используя эту тактику перенаправления клиентов, я уничтожил своего самого злостного конкурента. А началось все примерно так же. Я пришел к нему и сказал: «Блин, зашиваюсь, не справляюсь с заказами. Давай, я буду тебе перенаправлять некоторых клиентов?». У него, конечно же, отпала челюсть. Наверное, решил, что у Леона мозги перегрелись. Но разве ж он мог отказаться от клиентов на халяву?! И с тех самых пор дела у него пошли все хуже и хуже и, в конце концов, у меня не стало конкурента…
– Мистика какая-то! Что это – приворот, отворот или порча?
– Ни то, ни другое, ни третье. Это «Формула БМВ»
– Звучит весьма убедительно…
– И работает весьма эффективно. «Формула БМВ» применима ко многим вещам в бизнесе, но по отношению к клиентам она расшифровывается следующим образом: есть клиенты Большие – те, что хорошо и регулярно оплачивают услуги, легко утверждают макеты и рекламный бюджет. Всегда доброжелательны и почти всегда довольны результатом. Большие клиенты делают львиную долю оборота любой фирмы.
Вторая категория – это клиенты Маленькие. Они забегают к нам изредка и платят небольшие деньги. Они тоже почти всегда доброжелательны и почти всегда довольны результатом. Оборот от них невелик, но и хлопоты с ними тоже невелики.
Жизнь была б прекрасна и легка, если бы к нам приходили только Большие и Маленькие клиенты. Но существует еще и третья категория – это клиенты Вампиры. Те, что делают копеечные заказы, но при этом отнимают у персонала кучу времени и нервов. Вампиры вечно чем-то недовольны. Секретарю постоянно приходиться выслушивать их бесконечные сетования на тяготы жизни, дизайнерам приходиться по сто раз переделывать макеты, а менеджерам – рекламный план. Вампиры уверены, что во всем сами прекрасно разбираются. Они отвлекают менеджеров от работы, рассказывая всякие дурацкие поучительные истории. Они часами стоят у дизайнера над душой и, тыча пальцем в экран монитора, учат уму-разуму. И в результате, все равно остаются недовольны.
Я глубоко убежден, что правило «клиент всегда прав» сегодня уже устарело. Я бы в это правило внес одно существенное дополнение: «Большой клиент всегда прав» – это, во-первых. А во-вторых, весь ум, всю душу, всю энергию и все свободное время нужно отдавать именно Большому клиенту, стараясь сделать его макеты еще лучше, рекламный слоган еще оригинальнее, рекламную стратегию еще эффективнее. Вымаливать у владельцев средств рекламы для него дополнительные скидки и так далее, в общем, всячески проявлять заботу о нем. Ведь доход от Больших клиентов составляет восемьдесят процентов от общего оборота – это общепризнанная классика бизнеса. Но мы порой даже забываем написать Большому клиенту поздравительную открытку – у нас на это просто нет свободного времени – все свободное время пожирают Вампиры. Они присасываются к нам своей вампирской хваткой и сосут, сосут наше время. А время – это деньги, и в результате – пшик – сто рублей прибыли и тысячи рублей косвенных убытков…
Да, на первый взгляд, действительно, кажется, глупость великая – отшивать клиентов, да еще направлять их прямой дорогой к конкурентам. Но, с другой стороны, это один из самых коварных и эффективнейших трюков в конкурентной борьбе. Вы, Анжела Сергеевна, если немного подумаете, то наверняка вспомните не менее десятка клиентов, что можно отнести к этой категории. Так дайте же директиву своим менеджерам. Пусть они говорят вампирам примерно следующее: «Извините, но у меня очень срочное дело. Если вы не можете подождать, обратитесь в соседний офис». Клин клином вышибают. Ипусть вампиры идут к вампирам и сосут друг у друга кровь…
Вот такая у Толстяка библейская «любовь» – то вирус-лезвие, то клин из вампира, то зеркалом под ребро…
* * * * *
С тех пор эта тема между нами больше не обсуждалась. Жизнь текла своим чередом, как будто нет никакой Гжелки и не было никакого Паука у нас в гостях. Вот только Толстяк стал меняться каким-то странным непостижимым образом. Обычно всегда блуждающий и рассеянный взгляд стал жестким и сосредоточенным. Рыхлая походка куда-то исчезла – Леон стал передвигаться, как затаившийся зверь. По-моему, он даже похудел. В конце концов, у меня начало складываться великое подозрение, что Толстяк тайно посещает какие-нибудь курсы по стрельбе из арбалета или, может, записался в секцию по борьбе с пауками.
Как бы там ни было, кожей ощущалось, что битва двух монстров все-таки состоится. Только непонятно на что Леон рассчитывает в схватке с профессиональным киллером. И главное, нафиг ему вообще нужна эта битва? Даже если Гжелка вообще разорится, не обеднеем же мы, потеряв одного клиента. Зачем совать голову в пекло – непонятно…
Ну, надо же – ему начинает, видишь ли, это надоедать! Плохие «урки», понимаешь, позволили себе лишнее, сделав замечание крутому парню! Тоже мне – «По прозвищу Зверь»! Мальчишество самое натуральное, как в школе за углом, но только в данном случае еще и смертельно опасное…
И вот, однажды, свершилось – появилась статья в газете. Точнее сначала ко мне на стол легла распечатка текста будущей статьи под названием «Проблемы конкуренции». Вступление самое безобидное, именно с него и начинается данная глава. Середина тоже не вызвала у меня щекотания в копчике. Но, конец!!! Перед глазами сразу возник образ крышки гроба, приставленной к стене нашего офиса. В общих чертах смысл был таков: «некоторые товарищи, которые нам совсем не товарищи, умеют только язык показывать, а что касается серьезных дел – руки коротки!» В общем, чистейшей воды самоубийство. Если завтра Паук это прочитает – послезавтра Толстяк однозначно утонет, купаясь где-нибудь в проруби.
– Что скажешь, главный редактор? – Леон был серьезен и сосредоточен.
– Думаю, что свечку ставить все-таки придется. – Тоже вполне серьезно ответил я.
– Мне кажется, Паук не заслуживает того, чтобы ради него тратить деньги даже на свечку. – С этими словами Толстяк передал мне белый конверт. Конверт был заклеен, но не подписан.
– Что это?
– Я исчезаю на некоторое время. Для всех я в отпуске – где-то на островах, на каких именно, ты не знаешь. Статья выйдет завтра. А дня через два-три должен появиться Паук. Передашь ему этот конверт.
– Что там внутри?
– Тебе лучше этого не знать.
Почему-то на этот раз мне не захотелось с ним спорить.
* * * * *
Через четыре дня рано утром появился Насекомообразный. На этот раз он не стал здороваться, не стал извинялся, не стал размахивал руками и ронять на пол телефоны с мониторами. Просто подполз ко мне своей паучьей походкой, прострелил насквозь лазером красных глаз и тихо спросил:
– Где Леон?
От былого добродушного лепетания не осталось и следа. Это было шипение гремучей змеи. У меня сразу же по спине заструился холодный пот.
– Вот. – Гавкнул я тоже не своим голосом, протягивая Пауку конверт.
– Что это?
– Я не знаю. Леон оставил этот конверт для вас четыре для назад и исчез – ни звонка, ни телеграммы. Я не знаю где он и не знаю, что в этом конверте.
Паук, открыв конверт и осмотрев его содержимое, где-то с полминуты сканировал мой мозг рентгеном своих крысиных глаз. Я успел вспомнить маму, папу, бабушку и дедушку, всех своих бывших одноклассников и первую учительницу. Свою первую любовь, которую мне так и не удалось затащить в постель. Вспомнил, как мы с дружками воровали сырки в продмаге. И как первый раз напились бражки из дедовой сорокалитровой фляги. Я уже собирался даже попросить прощения у Бога за все грехи, но Паук вдруг развернулся и ушел, так и не показав мне язык…
* * * * *
А вечером ровно в пять часов заявился Толстяк! Поздоровавшись и обведя офис рассеянным взглядом, он профланировал своей обычной рыхлой походкой до рабочего места. От «зверя» не осталось и следа! Включив компьютер, он явно собирался вновь «покинуть» нас без всяких объяснений.
– Утром приходил Паук… – Начал было я, но Леон коротко стрельнул взглядом в сторону менеджеров и снова молча уставился в монитор. Это означало, что офис у нас хоть и большой, но один на всех и до конца рабочего дня, пока весь народ не разбредется по домам, новостей не будет.
Никогда еще рабочее время не тянулось так долго, как в этот оставшийся один час. Я пытался доделать начатый договор с рекламодателем, но дальше попыток дело не шло. Все время, оглядываясь в сторону двери, я думал, вот сейчас ворвется Паук и начнется «битва монстров». Но почему Толстяк сбросил шкуру зверя? По-всему было видно, что он абсолютно расслаблен и это странное обстоятельство заставляло еще быстрее метаться мой взгляд между входной дверью и настенными часами. Когда, наконец, «пробило» шесть часов, я впервые в жизни возненавидел трудоголиков, что не хотят уходить домой вовремя, доделывая свои срочные дела. В двадцать пять минут седьмого за последним менеджером захлопнулась дверь, и я простонал:
– Ну?
– Что, ну? – Типа не понимает, блин, о чем я спрашиваю!
– Паук, говорю, приходил сегодня утром.
– Я знаю.
– Ты его видел?!!!
– Да. Он лежит в одной из комнат в заброшенном недостроенном панельном доме.
– В смысле… живой или мертвый?
– Скорее всего, мертвый. Он откусил себе язык, а после этого недолго обычно тянется время до встречи с Создателем.
– Откусил язык?!!! Если это шутка, то самая дурацкая из всех, что я от тебя когда-либо слышал!
Толстяк пожал плечами и «ушел» в Интернет. А я злой на весь мир ушел домой.
Ночью мне снились монстры-пауки. Они гонялись друг за другом по этажам заброшенного панельного дома и показывали друг другу языки. А утром по радио я услышал потрясающую новость! Точнее для меня это была уже совсем не новость: «В заброшенном недостроенном панельном доме найдено тело человека невысокого роста. Смерть наступила вследствие потери крови, так как человек этот каким-то невероятным образом умудрился откусить себе язык!»
* * * * *
Следующий рабочий день для меня можно было назвать «рабочим» с большой натяжкой. «Вражина» Толстяк (однозначно специально) пришел на работу чуть позже обычного, когда все менеджеры уже сидели по местам. Вспоминая вчерашний бесконечный час, я с тоскою осознавал, что договор с рекламодателем и все остальные дела, наверное, останутся незаконченными до завтра. А еще я думал о том, что ежели Толстяк и вечером меня обломит, например, сбежит раньше времени, то я, наверное, тоже откушу себе язык от злости, оставив на столе предсмертную записку: «В моей смерти прошу винить трудоголиков».
Весь бесконечно долгий день я тупо пялился в таблицу финансовых расчетов, пытаясь найти и представить хоть какой-то более-менее разумный мотив, что мог заставить Паука откусить себе язык. Я всегда знал, что Леон – гений, но что Толстяк – еще и злой волшебник – это новость. Может быть, в конверте был какой-то сильнодействующий порошок, что заставляет челюстные мышцы человека рефлекторно сжиматься. Но нафига Пауку нужно было тащиться в заброшенный дом, чтобы там этот порошок отведать? Мистика какая-то, гипноз, танцы шамана вокруг костра, а может быть, Толстяк известным маршрутом опять проехался по бабушкам?
– Что было в конверте?! – Почти прокричал я, когда за последним менеджером захлопнулась дверь.
– В том, что ты передал Пауку?
– Да!
– Адрес.
– Какой адрес? Заброшенного дома?
– Адрес сайта в Интернете.
– Какого сайта? – Наверное, вид у меня был очень впечатляющий. Потому что Толстяк начал хрустеть костяшками пальцев, а это был верный признак – сейчас он снизойдет до того, чтобы все разложить по полочкам. Ну, слава Богу, а то уж я думал, что ночью придется опять смотреть «кино» про пауков.
– Адрес сайта на бесплатном хостинге www.kemerovo-pauk.narod.ru, что я зарегистрировал специально для Паука.
– И что там на этом сайте?
– Еще я создал временный почтовый ящик ruki_korotki@yandex.ru. Когда Паук попал на главную страницу сайта, то прочитал там следующее: «Если хочешь со мной встретиться, отправь на это мыло номер своего мобильника. Я сброшу тебе SMS с адресом и временем встречи. Автор текста».
– И что дальше?
– Естественно, он не замедлил сообщить мне номер своей мобилы. А потом, наверное, сидел и скрипел зубами от злости, ожидая ответ. Я не стал Паука долго мучить неведением и сбросил ему следующую SMS-ку: «Ну че, педрило, засветился, жду тебя там-то там-то в два часа дня». Смысл этого сообщения двоякий, с одной стороны, запутать следствие, с другой – окончательно разозлить Паука, так, чтоб у него не осталось сомнений – убивать меня или нет…
– Запутать какое следствие?
– То самое, что сейчас занимается обстоятельствами смерти Паука.
– И каковы же были эти обстоятельства?
– Я стоял в заброшенном доме, ждал убийцу и смотрел в окно с той стороны, где нет подступов к дому. Расчет был на то, чтобы у Паука не было ни единого шанса показать мне язык издалека. Когда он подошел ко мне сзади и прошипел: «Ну, здравствуй, покойничек!» я развернулся…
– И брызнул ему в морду нервнопаралитическим газом?
– Нет, Гоша. Брызнуть Пауку в морду из баллончика можно было еще два месяца назад.
– Что же ты с ним сделал тогда?!
– Сразу после визита Паука в наш офис, я снял КГТ и сконструировал макет его морды. И два месяца подряд я приезжал в эту комнату после работы и в течение часа отрабатывал удар. Задача была – достичь не только силы удара, но и молниеносности. Вот я и долбил снизу по искусственному подбородку Паука до тех пор, пока не почувствовал в себе стопроцентную уверенность в том, что поставленная задача мне по силам…
– Капец! Ты грохнул Паука! Афигеть! Но ведь ты же рисковал! Ты подвергал себя смертельной опасности! А если бы…
– Исключено. Я просчитал все «если бы». Когда он вошел, то увидел меня, стоящим на четвертом этаже у открытого окна. У него сразу же в голове возник простенький план – столкнуть меня в окошко и несчастный случай готов. Но прежде чем сделать это, ему необходимо было выполнить свой дурацкий паучий ритуал – показать мне язык так, чтобы я это увидел. С одной стороны, ему необходимо было привлечь мое внимание так, чтобы я обернулся. Но, с другой стороны, нежелательно было привлекать внимание раньше времени, чтобы я случайно не отошел с удобной позиции у окна. Поэтому Паук подкрался ко мне сзади вплотную и поздоровался. После того, как я, по его расчетам, должен был повернуться лицом к своей смерти, он намеревался показать язык и резким ударом в грудь отправить меня в последний полет с четвертого этажа. Но из этих двух намерений Паук успел осуществить только одно. Его подвела абсолютная уверенность в себе. Ведь он профессиональный киллер, а я – рыхлый труженик рекламы. Таких как я – на его счету сотни. Поэтому Паук был абсолютно расслаблен. Он был обречен.
– Я в шоке! Но помимо этого, существует же еще и опасность оказаться за решеткой.
– Практически нулевая. Что есть на руках у следователя помимо откушенного языка? SMS–ка в телефоне Паука послана через Интернет. Здесь концы обрублены. Еще есть адрес сайта в конверте, но когда следователь зайдет туда, там будет уже совсем другая музыка. Сразу же после того, как я получил от Паука по почте номер мобильника, я загрузил на сервер новый индекс. Здесь тоже все концы обрублены. Создавая страничку на бесплатном хостинге можно присваивать себе любое имя. Я, например, назвал себя Чингачгук Быстрая рука. Никакой другой информации о пользователе следователю найти не удастся. Макет паучьей морды разобран на мелкие кусочки и выброшен на помойку. Назови мне хоть одну причину, которая может заставить следователя направить свои стопы в сторону нашего офиса?
Вместо ответа я открыл браузер и забил в адресную строку: www.kemerovo-pauk.narod.ru. Мне открылся довольно неплохо сделанный сайт, где подробно описывались все самые громкие несчастные случаи в Кемерово за последние несколько лет. И также там очень подробно описывалось (устами самого Паука), как эти несчастные случаи подготавливались и осуществлялись. «Ну, че, педрило, засветился…» вспомнил я текст SMS–ки. Да, все-таки Толстяк не волшебник, он по-прежнему гений. Только теперь к этому можно еще добавить – очень рисковый игрок.
* * * * *
Не знаю, совпадение это или провидение, но через две недели после смерти Паука соседи Гжелки съехали в неизвестном направлении.